Александр Твардовский жил и творил в одно из самых бурных и противоречивых столетий — веке войн, идеологических сдвигов и социальных экспериментов. Его судьба оказалась тесно связана с главными переломами XX века, и при этом он сумел остаться личностью независимой, на редкость цельной. Твардовского часто называют поэтом ясного слова — не только за стилистическую простоту, но и за внутреннюю честность, с которой он говорил с читателем. Его творчество стало голосом миллионов, потому что в нём не было наигранной патетики — была правда.
Александр Трифонович Твардовский родился 21 июня 1910 года в Смоленской губернии, и появление его на свет, как вспоминали родные, произошло прямо в поле, под елью, где его мать вязала маленькие стожки сена — «копнушки». Отец поэта, деревенский кузнец Трифон Григорьевич Твардовский, был человеком удивительно образованным для крестьянской среды. Он читал много книг, носил шляпу и с достоинством запрещал детям надевать лапти, из-за чего будущий поэт часто ходил босиком почти до зимы. Интересно, что прозвище «пан Твардовский» семья получила по линии деда Александра — артиллериста, служившего в Польше.
Первая попытка стихотворного творчества случилась ещё до того, как мальчик научился писать — он просто рассказывал наизусть строки, сложенные в рифму. В 14 лет Твардовский стал писать маленькие заметки в газеты. В 1925 году в газете «Смоленская деревня» было напечатано первое стихотворение «Новая изба». Затем Твардовский, собрав несколько стихотворений, принёс их Михаилу Исаковскому, работавшему в редакции газеты «Рабочий путь». Исаковский встретил поэта приветливо, позже став другом и наставником молодого Твардовского: «Михаилу Исаковскому, земляку, а впоследствии другу, я очень многим обязан в своем развитии»
После окончания сельской школы Твардовский поехал в Смоленск, надеясь устроиться на работу, но профессии у него не было. Всё, что он умел — сочинять. Пришлось выживать на мизерные гонорары и обивать пороги редакций. Москву он покорил не сразу — и не без трудностей. Однако именно в Смоленске, куда он вернулся зимой 1930 года, Твардовский впервые почувствовал себя настоящим поэтом: «Этим годам я обязан своим поэтическим рождением» , — скажет он позднее.
Будучи студентом Московского института истории, философии и литературы, Твардовский пережил редкий случай: его поэма «Страна Муравия» стала обязательной для изучения в вузах, и он сам, сдавая экзамен, мог вытянуть билет по собственному произведению. Поэма, написанная в духе социального гротеска, принесла ему первый орден — и одновременно вызвала подозрения со стороны цензоров. Неудивительно: А.Т. Твардовскому почти всю жизнь приходилось существовать между признанием и угрозой запрета.
Памятник Твардовскому и Василию Тёркину в СмоленскеОн искренне верил в литературную миссию и в справедливость простых слов. Во время войны Александр Трифонович не оставил поэзию, но стал фронтовым корреспондентом. Он участвовал в походе Красной Армии в Западную Белоруссию и в войне с Финляндией, а с началом Великой Отечественной оказался на передовой — как журналист для армейских газет. Свои фронтовые стихи он позже назовёт «хроникой войны в лицах». Поэт чувствовал дыхание времени и умел говорить на языке солдата — так родился его главный герой, Василий Тёркин. Литературного Тёркина на фронте воспринимали как живого: многие верили, что он служит в соседней части, а строки поэмы знали наизусть и бойцы, и офицеры.
Особую роль в его жизни сыграл журнал «Новый мир», который он возглавил в 1950-х. Именно при А.Т. Твардовском в журнале появился рассказ Александра Солженицына «Один день Ивана Денисовича» (1962) — первый в СССР опубликованный текст о ГУЛАГе от лица узника. Это было не просто смело, это было политически опасно. Твардовский поддерживал и другие «неудобные» голоса — М.И. Цветаеву, Б.Л. Пастернака, Ю.В. Трифонова. За это журнал неоднократно подвергался критике на партийных заседаниях. При Л.И. Брежневе его фактически вытеснили из редакции. После этой травмы поэт прожил всего год — рак лёгких был диагностирован слишком поздно.
Близкие вспоминали, что поэт в юности хранил при себе портрет Н.А. Некрасова, а в зрелые годы встречал гостей редакции строками его же стихов о свободе. При этом в личной жизни он оставался скромным, а иногда даже неловким: например, по воспоминаниям современников, Твардовский до конца жизни боялся переходить проезжую часть в Москве.
Поэт был требователен и к себе, и к другим. Посредственных авторов он называл «четырёхглазками» и шутливо сравнивал их с глубоководными рыбами, у которых «одна пара глаз — для жизни на дне, вторая — для кормёжки наверху». А когда в редакцию приходили настоящие таланты, Твардовский с уважением говорил: «Сегодня у нас в гостях — Литература».
С 17 лет он вёл дневники, в которых размышлял о времени, личных потерях, писал не только стихи, но и яркие характеристики современников, представителей власти, литературной элиты. Эти записи сегодня используются как важнейший историко-литературный источник — особенно для изучения общественной атмосферы 1930–60-х годов (см. публикации РГАЛИ и материалы Института мировой литературы РАН).
Александр Твардовский скончался 18 декабря 1971 года на своей даче под Москвой. Его тело покоится на Новодевичьем кладбище. Он умер под репродукцией картины «Отдых после боя». Его жизнь была именно такой — краткой передышкой между двумя атаками: за слово, за честь, за читателя.
